Наш бронепоезд

Н. Фролов (в центре) среди личного состава бронепоезда

В нынешнем году отмечается 80-летие битвы за Москву. В числе ярких периодов той поры — строительство бронепоезда в Коврове в октябре — ноябре 41-го, первым командиром которого стал дед автора этих строк...

Одной из легендарных страниц местной истории стало создание бронепоездов силами трудящихся и на их средства в годы Великой Отечественной войны. В Муроме до сих пор можно видеть превращенный в 1971 году в памятник бронепаровоз — часть прославленного бронепоезда «Илья Муромец». О «Муромце», о его боевом пути от Мурома до Франкфурта-на-Одере знают многие. Куда менее известна история его собрата из соседнего Коврова, именовавшегося «Ковровский большевик». К сожалению, в свое время ковровчане не озаботились о том, чтобы увековечить столь необычный эпизод в летописи своего города. И сегодня о «Ковровском большевике» помнят лишь историки и уже немногочисленные ветераны.

Строительство бронепоезда в Коврове началось по решению Военного совещания боевого участка № 1 города Коврова, постановившего 15 октября 1941 года: «Поручить члену военного совета т. Ухмылову обязать машиностроительный завод изготовить из пульмановских вагонов бронепоезд, одев в бронь паровоз. Обязать начальника станции Ковров тов. Богач выделить для машиностроительного завода 2 пульмановских вагона, а начальнику паровозного депо тов. Лоч выделить паровоз серии О-В».

В тревожные октябрьские дни 1941-го, когда враг стоял у ворот Москвы, ковровские рабочие-металлисты, не считаясь со временем, сверхурочно самоотверженно трудились, чтобы создать бронепоезд в кратчайший срок. Наверное, именно спешка привела к тому, что первые потери бронепоезд понес еще до ухода на фронт. При установке одна из броневых плит сорвалась с крана. Ребром 16-миллиметрового листа перерубило пополам газорезчика из стальцеха КЭЗа Миронова. Как вспоминал работавший там же Василий Макарычев, «на листе оказалась верхняя часть тела, под листом — нижняя». Но трагедия лишь усилила порыв рабочих — в тылу тогда трудились как на фронте.

В создании ковровского бронепоезда принимали участие завод имени Киркижа (нынешний им. В.А.Дегтярева) и экскаваторный (тогда именовавшийся как «машиностроительный»), а также завод имени Малеева-Кангина (нынешний КЭМЗ). Продукцией местных предприятий «оборонки» бронепоезд и был вооружен. На нем установили 16 крупнокалиберных танковых пулеметов Дегтярева и 4 авиационные пушки калибра 20-мм. Предполагалось, что бронепоезд будет использоваться для вероятной обороны Коврова против мотопехоты и в качестве подвижной точки ПВО.

9 ноября 1941-го Ковровский городской комитет обороны постановил: «Имея в виду, что бронепоезд создан при участии коллективов КМЗ [ковровского машиностроительного завода], железнодорожного узла, завода им. Малеева-Кангина и завода им. Киркижа, присвоить ему название «Ковровский большевик».

Тем же постановлением предписывалось бронепоезд «оставить в распоряжении ГКО», а «команду бронепоезда создать из бойцов истребительных батальонов и боевых дружин». Подбор команды, комиссара и командира поручался военному коменданту Коврова капитану Мельнику и начальнику управления НКВД Яльцеву. Командиром «Ковровского большевика» стал коммунист, капитан запаса Николай Фролов, работавший мастером на заводе, а прежде служивший на армейских бронепоездах и имевший необходимый опыт.

Готовый бронепоезд простоял в Коврове более месяца. Острота ситуации под Москвой была снята, началось наступление Красной Армии. Одновременно миновала угроза прорыва немецких танков в пределы нынешней Владимирской области. Поэтому только 18 декабря «Ковровский большевик» отправился в Москву. Там его осмотрели начальник Главного Автобронетанкового управления генерал-лейтенант Яков Федоренко и специальная комиссия. Бронепоезд был включен в состав 43-го отдельного дивизиона бронепоездов, где его огневая мощь была дополнительно усилена. Вскоре ковровские ополченцы одержали свою первую победу: во время налета немецкой авиации на подмосковную железнодорожную станцию ковровские пушки и пулеметы открыли огонь, и один из фашистских бомбардировщиков был сбит. Сказалось ценное рацпредложение Сергея Монакова — молодого члена команды бронепоезда, предложившего еще в Коврове вырезать в крышах вагонов люки и установить в них на турелях крупнокалиберные пулеметы. Сразу несколько членов экипажа, включая первого командира Н. Фролова, были награждены медалями «За оборону Москвы».

Вскоре часть команды «Ковровского большевика», составленной из опытнейших рабочих-оружейников, включая командира, отозвали домой — ковать оружие Победы. Но и потом часть ковровчан на бронепоезде осталась — замполитрука Монаков, сержанты Мишин и Кузнецов, красноармейцы Леонтьев и Макаров. «Ковровский большевик» с боями прошел путь от Москвы до Западной Украины, активно использовался в сражении под Брянском, принимал участие в освобождении Белоруссии.

Весной 1942-го бронепоезд выиграл тяжелейший поединок сразу с девятью «Юнкерсами». Немецкие бомбардировщики атаковали «Ковровского большевика», но последний, маневрируя, сумел избежать попаданий. Зато ответным пушечно-пулеметным огнем были сбиты сразу три вражеских самолета — случай в военной практике того времени почти уникальный!

Однако без потерь удавалось обойтись далеко не всегда. Уже в 1944-м на Украине во время боя на станции Жмеринка при бомбежке был смертельно ранен тогдашний командир бронепоезда капитан Михаил Барляев, а сам состав лишь чудом избежал прямых попаданий. От разрывов загорелся штабной вагон, часовой едва успел спасти из огня боевое знамя, врученное еще осенью 1941-го рабочими Коврова…

Закончив последний боевой поход в предгорьях Карпат, бронепоезд был выведен в резерв, а после окончания войны расформирован. К сожалению, в отличие от муромского бронепоезда, от его ковровского собрата вещественных реликвий не сохранилось. Однако на страницах книг о Великой Отечественной память о нем увековечена.

История со строительством бронепоезда, без сомнения, одна из самых романтических станиц ковровской истории военной поры. Помню, в детстве, когда мой дедушка Николай Дмитриевич Фролов, тот самый первый командир «Ковровского большевика», прогуливаясь в центре Коврова у железнодорожной станции, рассказывал о своих впечатлениях поры Великой Отечественной, мне так и казалось, что с запасной ветки с грозным лязгом вот-вот выкатятся закованные в сталь вагоны. Как в той старой песне, где поется, что «мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути»…